"Он любил дождь. Особенно тихие летние дожди, те, что могут идти ночь напролет. Дождь возвращал сухому, горячему июльскому воздуху запахи. Дождь рождал новые звуки. Так оживают краски на пыльной картине, если провести по ней влажной губкой.
Человек раскрывал окно своей комнаты и садился на подоконник. Там снаружи частые быстрые капли пересчитывали листья дикого винограда, обвивавшего старый дом. Тревожно шелестели тополя. И что-то тихо бренчало под падающими каплями, как маленький колокольчик. Вероятно, кто-то забыл в саду лейку и дождь стучал по ней. Воздух наполнялся запахом мокрой земли, зелени, дерева. Он приобретал вкус и даже какую-то густоту, как крепкий кофе.
Он мог слушать эту музыку часами. Дождь будто отодвигал от себя город, и на первый план выступала сама природа. Говорили лишь струи воды и листья. Только изредка звуки цивилизации пробивались сквозь них. Вот проехала машина, по влажной мостовой проплыли ее колеса, рассекая воду. Вот прошли люди. Двое. У женщины туфли на каблуках, мужчина в сапогах с подкованными каблуками, похоже военный. У его спутницы один каблук сломан, отскочила набойка, потому что звук глуховатый.
И снова - пусто. Только вздыхают под падающим дождем листья да звякает в глубине сада лейка-колокольчик.
Он нехотя отходил от окна лишь когда от сырого воздуха начинал дрожать. И засыпал под влажный тихий шорох, как ребенок под колыбельную матери. В такие ночи сон его был глубок и ничем не замутнен."