Почти не делаю записей, даже по памятным датам, как поступала всегда. Весна и начало лета совпали с полной потерей сил. Сейчас вроде бы выплываю. Книга, книга наша, она и держит, и заставляет сомневаться в себе одновременно. Имею ли я право? Я не Богомолов, не Васильев, не видела сотой доли того, что видели они, сохрани нас высшие силы от того, чтобы увидеть это у себя дома. Но история-то пишется о самом страшном. И она должна быть живой. Наши герои должны жить. На том и держимся. "И пока еще жива роза красная в бутылке, дайте выкрикнуть слова, что давно лежат в копилке".
А вообще, вся надежда на отпуск. Не помню, чтобы я _так_ уставала. Даже в двадцатом.